Приходилось ли вам сочинять и рассказывать своему ребёнку сказки? Мне — да. И хотя с художественной стороны я свои сказки оцениваю невысоко, тем не менее, могу засвидетельствовать, что отношение к ним у меня самое серьёзное: выверяется буквально каждое слово, каждый сюжетный поворот, каждый возможный отзвук в детской психике (поскольку сказка практически никогда не рассказывается один раз, и ребёнок в дальнейшем просит рассказать её снова и снова, возможные поначалу огрехи исправляются при последующих пересказах). Так вот, известно, что Маркс тоже рассказывал своим дочерям сказки. Гуляя с ними в парке в Лондоне, он сочинял для них "сериал" о приключениях кукольника Ганса Рёкле, вступившего в сделку с Дьяволом, и сумевшего при этом не только сохранить свою душу, несмотря на все чёртовы козни и хитрости, но и посрамить нечистого. Сказку никто не записал, но на основе сохранившихся позднейших воспоминаний дочерей Маркса писатель из ГДР Вилмас Корн сумел воссоздать её по крупицам (наверное, что-то и самому пришлось досочинять, уж больно мало оставалось) и превратить в сценарий детского фильма, который в 1974 году снял на немецком телевидении режиссёр Ханс Крацерт. (В русском переводе фильм получил название "Волшебных дел мастер", оригинальное было — "Hans Röckle und der Teufel", т.е. "Ганс Рёкле и Дьявол".)
По нонешним временам я крайне редко смотрю кино, буквально несколько фильмов в год, хватит пальцев одной руки, чтобы перечислить, но, наткнувшись в интернете на этот фильм, сохранил его у себя, решив непременно посмотреть. И не сразу, но нашёл для него время. Уж больно интересно было познакомиться с Марксом-сказочником. В результате я не только узнал новую для меня умную, красивую и добрую сказку, но и — совершенно неожиданно — раскрыл тайну Дьявола.
Тайна Дьявола в том, что он
безбожно безнадёжно глуп. Он ценит ум — именно потому, что чувствует:
вот, чего ему не хватает. Он научился неплохо имитировать ум, но его имитации способны вводить в заблуждение только таких же, как он сам, глупцов. Мефистофель Гёте, Воланд Булгакова — это не Дьявол. В какой-то мере эти образы сами — плод оглупления общественного вкуса. При том, что Гёте — несомненный гений, да и Булгаков — не последний писатель, у Гёте меньше, а у Булгакова в крайней форме сыграла
иррациональная тенденция романтизации зла. В этом смысле Дьявол Маркса — кристально чистый Дьявол. Спесивый самовлюблённый пошляк и маменькин сынок при этом. Зло без всякой примеси добра. Никаких симпатий (Sympathy for the Devil) оно не вызывает.
* * *
Один из моих давно покойных приятелей как-то сказал: кто не хитрый, тот дурак. И надо сказать, что в тот момент все присутствующие — и я в том числе — с ним согласились. Конечно, я, да и остальные, с детства прекрасно знали, что ум и хитрость — не одно и то же, но окружающая социальная реальность и собственный практический опыт как будто настаивали на поправке, что хитрость, по крайней мере в нашем теперешнем обществе, впридачу к уму тоже нужна. В общем, если ты такой умный, то почему такой бедный? Слышал ли Маркс этот вопрос? Думаю, что да. Надеюсь, не от самых близких людей. Но ведь он же на него и ответил — не в сказке, которая остаётся сказкой, а в куда более известных своих произведениях. И если кто-то ещё может считать этот пошлый вопрос остроумным, то лишь по причине уже упомянутого массового оглупления.
Edited at 2018-06-13 07:34 am (UTC)
Центральное противоречие романтизма - конфликт между Личностью и действительностью. Романтики исходили что есть люди наделённые особым талантом, или обладающие выдающимися качествами. Эти люди преследуют высокие идеалы, но живут в окружении филистеров - иногда корыстолюбивых, иногда смешных но всегда приземлённых и живущих лишь хлебом насущным. Поэтому романтический герой мог быть как почти святым, так и самим Сатаной во плоти - они все стремятся выйти за пределы мещанской действительности. Это может принять и такую форму - для романтиков фигура художника (поэта/музыканта), очень символична, особенно если художник не желает потакать вкусам "толпы".
P.S. - А вот про готический роман я могу очень многое рассказать.
Тут стоит учесть что романтизм это скорее художественное течение, чем идеология - романтиками всегда считались люди разных мнений и взглядов. И насчёт символизма и декаденса... всё сложнее.
Символизм вырос из романтической идеи Новалиса "Художника-Визионера" или "Художника-Медиума". Символисты стремились к написанию произведений способных привести к мистическому опыту, а русские "младосимволисты" создавали целые религиозные системы.
Декаденты как и романтики возникли как протест против господствующего жизненного уклада, против господствующих ценностей. Декаденты бежали от действительности в мир искусства и красоты (которую искали везде, поэтому и зачастую это красота принимала порой гротескные формы). Однако декаденты исходили из самоценности или "бесполезности" искусства, в то время как романтики считали что искусство должно преобразовать жизнь.
Стоит сказать что символизм и декаденс не являются единственными формами развития романтизма - есть также такое течение как неоромантизм, к которому из Российской литературы относят раннего Горького и Александра Грина.
Замечу что своей склонностью к авантюрным жанрам неоромантизм противостоял как натурализму, так и декаденсу.
Edited at 2018-06-15 01:53 pm (UTC)
Но в одном Вы правы, со мной соглашаться не надо. Кто я такой, чтобы со мной соглашаться? Я никто, я лишь высказал истину. Кстати, с ней Вы тоже можете не соглашаться. Не всем дано.
Edited at 2018-06-16 06:43 pm (UTC)
"Узкие люди" вообще все недоумки, но почему Вы уверены, что живёте в их мире? Может наоборот, они приспособились жить в обществе нормальных людей? Они только потому и способны жить в этом мире, что есть кто-то, кто их связывает. Нет?
Как раз специализация является очень господствующей тенденцией - могу начать с банальности - я одно время работал в столовой, и мои коллеги имели только две темы для разговоров - личная жизнь и работа. В науке всё чаще сталкиваешься с тем, что исследователь разбирается только в своей области и смежных дисциплинах.
И кстати, исследователь, который разбирается только в своей области, неспособен сделать шаг в её развитии. Вот такая штука получается. На самом деле, это понятно, нужно уметь выйти за пределы своей области.
И кстати, я тоже ограничиваю разговоры со многими коллегами личной жизнью и работой. Оно весьма чревато, если обсуждать общественные темы. Некоторые странные люди ненавидят коммунизм и т.п.
Политикой дело не ограничивается - есть же кино, литература... ну спорт хотя-бы (хотя на последнею тему разговаривать не люблю).
Если это всерьёз, если на основании этого сопоставления агитирует за рынок, то не от большого ума, а именно, что от недоумения.
"Вообразите судьбу гипотетического леса, давайте назовем его Лесом Дружбы, в котором, по некому мистическому сговору все деревья как-то умудрились достичь желаемой цели снижения всей высоты полога крон до 10 футов.
Полог выглядит точно так же, как в любом другом лесу, за исключением только высоты 10 футов вместо 100.
С точки зрения плановой экономики, Лес Дружбы как лес более эффективен, чем высокие леса, знакомые нам, поскольку его ресурсы не вкладываются в создание массивных стволов, не служащих никакой другой цели, кроме как соревнованию с другими деревьями.
Но теперь, предположим, одно мутантное дерево возникло посреди Леса Дружбы.
Это дерево-жулик вырастает чуть длиннее, чем «оговоренные» 10 футов.
Этот мутант сразу же получает соревновательное преимущество.
Безусловно, он должен заплатить цену дополнительной длины ствола.
Но она более чем покрывается, коль скоро другие деревья придерживаются предписания о самопожертвовании, вследствие чего дополнительные собранные фотоны более чем окупают стоимость дополнительного удлинения ствола.
Естественный отбор благоприятствует генетической тенденции отклоняться от предписания о самопожертвовании и вырастать чуть-чуть длиннее, скажем до 11 футов.
По мере смены поколений все больше и больше деревьев нарушают запрет на высоту.
Когда в конечном итоге все деревья оказываются высотой в 11 футов, все они в убытке по сравнению с тем, что было ранее: все платят стоимость вырастания на дополнительный фут.
Но они не получают никаких дополнительных фотонов в результате этих стараний
И теперь естественный отбор благоприятствует тенденции любого мутанта вырасти, скажем, до 12 футов.
И так деревья продолжают становиться все выше и выше.
Закончится ли когда-нибудь это бессмысленное карабканье? Предел устанавливается на такой высоте, когда дополнительная стоимость вырастания еще на один фут перевешивает преимущества в фотонах от этого самого дополнительного фута.
На протяжении всего аргумента мы говорим о стоимости и преимуществах для отдельных деревьев.
Лес выглядел бы иначе, если бы его экономика была бы разработана для блага леса как целого.
На деле мы реально видим — это лес, в котором каждый вид деревьев эволюционировал под действием естественного отбора, благоприятствующего индивидуальным деревьям, победившим в соревновании с соперничающими индивидуальными деревьями."